фотографий: 1 | профайл посмотрели: 8513

СИЛЬВЕСТР МЕДВЕДЕВ

Категоря - Российские писатели и публицисты

1641—1691 

Имя Сильвестра Медведева мало знакомо широкому кругу читателей. Однако этот человек играл заметную роль в русском обществе во второй половине XVII в. Детство Симеона Агафон-никовича Медведева (в монашестве Сильвестр) прошло в Курске. В 1658 г. думный дьяк Семен Заборовский взял с собой Симеона в Москву. Через год Медведев получил место среди подьячих в Приказе тайных дел и долго служил «для посылок», получая лишь вещевое жалованье. С апреля 1664 г. он вошел в число подьячих приказа с денежным окладом. В 1665 г. Медведев поступил в специально построенную в Заиконоспасском монастыре школу учи­теля царских детей, придворного поэта и ученого Симеона По­лоцкого. Там Медведев освоил курсы латинского, греческого и польского языков, грамматики, поэтики и риторики, истории, философии и богословия. «Жадность» Медведева до науки привлек­ла к нему внимание Симеона Полоцкого. Между ними установи­лись теплые, дружеские отношения. После окончания школы Медведев был направлен в посольство с могущественным боярином Ордин-Нащокиным и близко сошелся с этим умным и даль­новидным политиком. Как и Полоцкий, Ордин-Нащокин в своем окружении Медведева выделял особо.

Однако Медведев вскоре распрощался с административной карьерой. Его покровитель Ордин-Нащокин попал в опалу, которая коснулась и Медведева. Он вынужден скрываться, бежит на юг русского государства и живет в одном из монастырей. Единствен­ным человеком в Москве, с кем поддерживалась связь, был Симеон Полоцкий. В конце 1674 — начале 1675 г. Медведев принял постриг под именем Сильвестра и смог перебраться в курский Богородицкий монастырь — ближе к друзьям, ближе к книгам. Весной 1677 г. Сильвестр приезжает в Москву и останав­ливается в Заиконоспасском монастыре у Симеона Полоцкого. Здесь произошла встреча с царем Федором Алексеевичем. Хотя сам Сильвестр о ней отозвался очень осторожно, но было ясно, что она имела большое значение. После встречи Сильвестру разрешили жить в Москве и заниматься научной и просветитель­ской деятельностью. Важным направлением этой деятельности было книгоиздание. Вместе с Полоцким Медведев участвует в создании Верхней (т. е. дворцовой) типографии, не подотчетной церковным властям. «Невероятным событием», «неслыханным новшеством» для России историки называют работу Верхней типографии, в которой Медведев играл главную роль. Типография выпускала бесцен­зурную литературу — учебники, прозу, поэзию, как отечественную, так и переводную. Книги выходили крупными для того времени тиражами, в блестящем оформлении.

В это же время ярко проявился поэтический талант Медведе­ва. Он создает обширные поэмы, придворные приветствия, плачи, эпитафии. Его стихи, оформленные в книги, становятся важной формой публицистики.

Много сил и здоровья у Сильвестра отняла борьба за откры­тие университета в Москве. Но позиции противников просвеще­ния, которых метко окрестили в XVII в. «мудроборцами», были очень сильны. Они не только воспрепятствовали созданию уни­верситета, но и добились закрытия даже маленькой школы Си­меона Полоцкого. Но Сильвестр не сдавался. При поддержке царя Федора Алексеевича Сильвестр смог вновь открыть училище в Заиконоспасском монастыре — исходную базу для будущего уни­верситета. Он же составил Привилей (документ о принципах орга­низации) Московской Академии. Многие из его положений не потеряли своей актуальности и сегодня. Произошедший в августе 1689 г. петровский переворот привел к тому, что автор Приви-лея, готовившийся стать ректором первого московского универси­тета, стал беглецом. По мнению историка А. П. Богданова, после утверждения власти Петра Сильвестр пал жертвой мести со стороны главы «мудроборцев» патриарха Иоакима, который находился в стане победителей. Но в значительной части арест, а затем и казнь Сильвестра были обусловлены и принадлежностью его к антипетровскому лагерю. Ведь он не скрывал своей приверженности правительству Софьи, писал царевне похвальные рацеи (слова). Всего этого было достаточно, чтобы внести имя Сильвестра номером вторым в список врагов Петра, с которыми следовало разделаться в первую очередь. Медведева казнили через год после оглашения приговора, так как «мудроборцы» в течение этого времени пытались добиться от Медведева покаяния. Но он не отрекся от своих убеждений и не раскаялся в своих мнимых заблуждениях.

* * *

В исторической литературе о Сильвестре написано немало, особенно в дореволюционное время. Причем среди русских исто­риков не было единого мнения относительно оценок личности ученого. Одни его считали «западником», другие исследователи, изу­чавшие следственные дела 1689—1691 гг., утверждали, что он при­нимал участие в заговоре против Петра I, третьи, напротив, при­водили аргументы, ставившие под сомнение это утверждение. Подобных противоречивых оценок в освещении биографии Силь­вестра Медведева немало. По мнению же А. П. Богданова (1, 2), обвинения Сильвестра в распространении прозападных, латинских идей есть не что иное, как ложный навет, предъявленный ему на следствии 1689—1691 гг. с целью оправдания расправы. Суть же заключалась в том, что Сильвестр выступил против неправедной, по его мнению, духовной власти, которая подавляла свободную волю, навязывала народу истины с помощью силы и устрашения. Сильвестр Медведев, пишет историк, пострадал главным образом за свободу мысли, за право самому доходить до любой истины.

ФАКТЫ И МНЕНИЯ

«Полоцкий умер; но он оставил из великороссиян ревностно- * го ученика, готового и способного ратовать за мнения учителя. Одним из подьячих в приказе Тайных дел при царе Алексее был Семен Петрович (так у Соловьева.— С. С.) Медведев, подружив­шийся здесь с товарищем своим Федором Шакловитым. Медведев

обратил на себя внимание своею смышленностию, и его отдали учиться латинскому языку к Симеону Полоцкому; учился он три года, но когда отправлен был на посольство в Курляндию Ордин-Нащокин, то Медведеву с товарищами велено было ехать на посольство для наученья. Ученый подьячий не хотел оставаться в Приказе, постригся в монахи под именем Сильвестра, прослыл чернецом великого ума и остроты ученой и сделан был строителем Заиконоспасского монастыря в Москве. Медведев стал ревностным защитником мнений Полоцкого и, следовательно, хлебопоклонной ереси, а Медведев был хорош при дворе правительницы по дружбе своей с Шакловитым. Притом ученый Медведев очень неуважительно отзывался об учености патриарха Иоакима, и лич­ная вражда разгорелась вместе с спором о времени пресуществле­ния и о других учениях Полоцкого, о других латинских новшествах».

Соловьев С. М. (5, с. 432—433).

«Медведев ратовал за просвещение страны, развитие нацио­нальный науки (от которой, как он утверждал, прямо зависят силы и слава государства) путем основания первого в Москве высшего учебного заведения. В ранних его поэтических произве­дениях забота о просвещении выдвигается на первое место среди прочих добродетелей и заслуг царя Федора. Польза государства, благоденствие подданных, личная слава в веках, возможность встать в один ряд с величайшими земными правителями и святыми — все мыслимые им аргументы обращает Медведев к ца­ревне Софье в последнем своем крупном стихотворном произведе­нии, целиком посвященном проблеме „заведения" первой россий­ской Академии (т. е. университета)».

Богданов А. П. (I, с. 88).

«Во время пытки на дыбе 30 сентября Медведеву было дано 15 ударов. Согласно церковному источнику, его также жгли огнем. 15 отличие от своих собратьев по несчастью истерзанный и залитый кровью Сильвестр не только не „повинился", но и опроверг все нозведенные на него обвинения. Разъяренные следователи, ужесто­чая пытку, придумали по ходу дела еще одно обвинение — будто бы у ученою старца хранится книга „от тайных дел" (вероятно, из приказа Тайных дел, где он когда-то служил). „Такой книги у меня не бывало",— стоял на своем Сильвестр. Ничего не добившись, палачи бросили Медведева в камеру, но в тот же день снова поволокли его к пытке. На этот раз на дыбе висел старый знакомый Медведева, стрелецкий пятидесятник Никита Гладкий, и после 10 ударов кнута „винился". На Сильвестра он показал, что тот давал ему и нескольким другим стрельцам деньги. Мастера заплечных дел хотели сделать на этом новое обвинение против Медведева, надеясь, что воля ученого ослабла. Однако и на этот раз добиться „признания" не удалось. Сильвестр на очной ставке в застенке заявил, что деньги нескольким „погоревшим" в московском пожаре стрельцам попросил его дать Шакловитый, срочно уезжав­ший тогда на Украину. Переговоры Шакловитого с гетманом Мазепой состоялись в 1688 году, то есть задолго до „смуты" в Москве. Видя, что очная ставка не удалась, следователи продол­жили допрос Медведева, обвиняя его в покушении на патриарха. Сильвестр и здесь заставил разыскную комиссию расписаться в протоколе пыточных речей в поражении: он не только не приходил к патриарху, но и не участвовал в крестных ходах, где присутство­вал Иоаким, ибо кому же неизвестно, что Медведев должен был опасаться патриарха?!

...Пытка Медведева ничего не дала. Не сумев сломить ученого старца, „петровцы" вынуждены были вынести ему смертный приго­вор без вины».

Богданов А. П. (2, с. 352—353).

«У Симеона был между учениками Семен Медведев, подьячий приказа тайных дел. Это был человек от природы способный и горячий. Жизнь с книгами увлекала его. Он постригся в монахи и по смерти Симеона Ситияновича получил важное в то время место в Заиконо-спасском монастыре. Оно было особенно важно потому, что, как мы говорили, существовало уже предположение основать Академию и поместить ее в Заиконо-спасском монастыре. Семен Медведев, получивший в монашестве имя Сильвестра, во всем вер­ный своему учителю, подобно ему выказывался при дворе своим умением стиходействовать. Когда царь Федор женился на Апрак­синой, Медведев явился с брачным приветствием (напеч. 1682), а когда, скоро после того, царь отошел в вечность, Сильвестр написал „Плач и утешение" — длинное стихосплетение, состоящее из мно­гих „плачей" и многих соответствующих им утешений».

Костомаров Н. И. (8, с. 420).

Оставь свой коментарий