

ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ГОЛИЦЫН
Категоря - Государственные деятели и политики
1643—1714
Василий Васильевич Голицын родился в знатной боярской семье, которая вела свой род от великого князя литовского Гедиминаса. Поскольку происхождение гарантировало ему место в высшем государственном совете — Боярской думе,— родители уже в раннем детстве начали готовить Василия к ответственной государственной деятельности. Соответственно этому он получил прекрасное по тому времени образование. Кроме традиционной грамоты, князь Василий научился читать и свободно говорить на латинском, греческом, польском и немецком языках. У Голицына была прекрасная библиотека. Круг интересов его велик — от всемирной и русской истории до флоры и фауны разных стран, организации посольской службы, новостей, анекдотов, предсказаний.
Первое ответственное поручение Голицына как государственного деятеля было связано с внешнеполитическими проблемами. Весной 1676 г. боярин Голицын, облеченный особым доверием правительства царя Федора Алексеевича, выехал в Путивль для распутывания сложнейшего узла противоречий, завязавшегося на Правобережной Украине. Миссия Голицына была успешной и, что немаловажно, бескровной. Правительство по достоинству оценило этот успех. Следующим этапом в служебной карьере князя были так называемые Чигиринские походы. Василий Васильевич, вновь облеченный секретной миссией, имел поручение выступить в поход против Османской империи в роли советника при командующем князе Г. Г. Ромодановском.
Вернувшись из похода, Голицын возглавил Владимирский судный приказ и принял активное участие во внутренних преобразованиях. Правый суд, справедливое налогообложение и полностью регулярная армия — вот основные направления деятельности Голицына, поддерживаемой и одобряемой царем Федором, при котором молодой политический деятель занимает первое место в боярском списке.
После смерти царя Федора Алексеевича и прихода к власти царевны Софьи Голицын сформировал в Думе союз с князьями Одоевскими и группой молодых военных и приказных деятелей. В итоге все учреждения, ведавшие внешними сношениями и боеспособными частями российской армии, оказались под рукой Василия Васильевича. Став некоторое время спустя канцлером, Голицын очень хитро и толково вел дипломатические переговоры со Швецией, Речью Посполитой, Османской империей — главными противниками России. Одним из успехов политики Голицына стало заключение «Вечного мира» между Россией и Польско-Литовским государством. Утверждая русско-польскую границу, «Вечный мир» объявлял о вступлении России в священную войну с «агарянами», т. е. Османской империей и крымскими татарами. В момент, когда Василий Васильевич, казалось, был на вершине успеха, враждебная ему группировка в Боярской думе нанесла далекоидущий тактический удар — удалила фаворита Софьи из Москвы, назначив его главнокомандующим армии. Голицын понимал, что отсутствие в Москве нанесет ему и Софье больше вреда, нежели принесло бы славы само завоевание Крыма, однако не смог отказаться от назначения. После возвращения из второго крымского похода в 1689 г. Голицын, как и другие сторонники Софьи, был подвергнут опале, лишен чести и имущества, сослан на Север, где и скончался.
* * *
Василий Васильевич Голицын вызывает самые противоречивые отзывы у современников и исследователей. Одни его называли «хитрым политиком», «тщеславным временщиком», другие — выдающимся государственным деятелем России конца XVII в. Русские историки В. О. Ключевский и С. М. Соловьев как раз придерживались последней точки зрения. Так, В. О. Ключевский считал Голицына «младшим из предшественников. Петра» (2, с. 352).
Читатель может сам определить свое отношение к В. В. Голицыну, ознакомившись с повествованием С. М. Соловьева (4), в котором речь идет о царствовании Софьи. В разделе, посвященном этому царствованию, имеется значительный фактический материал о деятельности В. В. Голицына, о его крымских походах. Однако многие стороны жизни и государственной карьеры канцлера пред-петровской поры еще остаются малоизучены. Отчасти этот пробел восполняют работа В. И. Буганова (1) и коллективный труд «Око всей великой России» (3). В статье Буганова помимо анализа Чигиринских походов рассказывается и о преобразовательных планах Голицына, направленных на улучшение устройства войска и финансов, освобождение крестьян и предоставление им земель, которые они обрабатывали. Эти же аспекты в центре очерка, который опубликован в книге «Око всей великой России» (3). Кроме того, в нем раскрывается роль Василия Васильевича Голицына в развитии российской дипломатии, в установлении взаимопонимания в отношениях России с другими европейскими государствами.
ФАКТЫ И МНЕНИЯ
«Кн. Голицын был прямым продолжателем Ордина-Нащокина. Как человек другого поколения и воспитания, он шел дальше последнего в своих преобразовательных планах. Он не обладал ни умом Нащокина, ни его правительственными талантами и деловым навыком, но был книжно образованнее его, меньше его работал, но больше размышлял. Мысль Голицына, менее сдерживаемая опытом, была смелее, глубже проникала в существующий порядок, касаясь самых его оснований. Его мышление было освоено с общими вопросами о государстве, об его задачах, о строении и складе общества: недаром в его библиотеке находилась какая-то рукопись „о гражданском житии или о поправлении всех дел, я же належат общенароду". Он не довольствовался подобно Нащокину административными и экономическими реформами, а думал о распространении просвещения и веротерпимости, о свободе совести, о свободном въезде иноземцев в Россию, об улучшении социального строя и нравственного быта. Его планы шире, отважнее проектов Нащокина, но зато идилличнее их. Представители двух смежных поколений, оба они были родоначальниками двух типов государственных людей, выступающих у нас в XVIII в.
Все эти люди были либо нащокинского, либо голицынского пошиба: Нащокин — родоначальник практических дельцов петрова времени; в Голицыне заметны черты либерального и несколько мечтательного екатерининского вельможи».
Ключевский В. О. (2, с. 356—357).
«Бесспорно, что Голицын был представительнее и способнее всех бояр описываемого времени; к этому он присоединял еще далеко не общее всем тогда образование, давшее ему известную широту взгляда, умение покончить с вредною стариною, хотя бы эта старина была для него выгоднее, чем для других».
Соловьев С. М. (4, с. 197).
«После реформы Федора Алексеевича „служилая" одежда чинов Государева двора соответствовала общеевропейскому стандарту (моды разных стран, конечно, значительно варьировались). Русские участники переговоров, и прежде всего князь Голицын, поражали гостей великолепием нарядов. Не желая уступить прославленному на Западе герцогу Бэкингему, Василий Васильевич имел более 100 кафтанов и шуб. Даже без украшений один наряд стоил как 20—30 лошадей. Драгоценные ткани нарядов были либо сплошь усыпаны алмазами с изумрудной или рубиновой искрой, либо украшены сапфирами и рубинами с жемчугом, либо покрыты золотом с самоцветами, либо просто выглядели так, что „ни в сказке сказать, ни пером описать". В России пуговицы, запаны, аламы (овальные пластинки) и другие украшения одежды Василия Васильевича оценивались по 300, 700, 800 рублей и более, а иностранцы, жмурясь от блеска драгоценностей, подсчитывали, что, сбросив кафтан, канцлер мог бы купить целый полк. Не удивительно, что даже сама по себе внешняя сторона приема в Посольском приказе, как правило, оказывала чрезвычайно благоприятное влияние на ход переговоров, определяла их достаточно высокий уровень.
Богатство подразумевало знатность, а вместе они определяли место человека в европейской иерархии. Голицын, добиваясь подобающей чести для своего государства в посольском церемониале, с успехом играл роль одного из крупнейших европейских вельмож, добиваясь соответствующей реакции иностранных представителей, заставлял искать своей милости. Цена его внимания многократно возрастала, аудиенция становилась причиной гордости и темой издававшихся за границей записок. При этом все иностранцы отмечали безукоризненные манеры князя».
Богданов А. П. (3, с. 216—217).
«Культурные новшества тех лет тоже позволяют говорить о них как о событиях предреформенного времени. Появились Славяно-греко-латинская академия (1687 г.), школы; распространялась грамотность среди дворян, церковников, горожан. Вообще для социальных верхов столицы 80-х годов XVII в. свойственна была в определенной степени атмосфера тяги к просвещению, знаниям. Этому способствовал и глава правительства Голицын. Его богатый дом в Охотном ряду отличался не только изысканной роскошью внутреннего убранства. Князь имел большую библиотеку на русском и иностранных языках (латинский, немецкий, польский). Здесь были книги по богословию, философии, истории, военному делу, грамматике, гражданскому управлению и др. Голицын сам имел отношение к появлению исторических трудов. Вероятно, вскоре после заключения „Вечного мира" в Посольском приказе был составлен извод „Нового летописца" 1630 г. с продолжением по 1686 г.; в него включен полный текст этого мирного договора. Л. В. Черепнин не без оснований предполагает, что инициатива его составления принадлежит главе Посольского приказа: новый свод должен был послужить прославлению успехов внешней политики России и лично Голицына.
В исторической литературе много говорится о „западничестве" Голицына, его веротерпимости по отношению к иностранцам, представителям иных религиозных течений, к которым православная церковь относилась весьма отрицательно. Так, патриарх Иоаким не раз выступал против присутствия иноземных офицеров в русском войске во время крымских походов. Голицын же не опасался привлекать их на службу и прислушивался к их советам. Генерал П. Гордон и Ф. Лефорт (полковником его сделал В. В. Голицын) — активные участники крымских походов, советники главнокомандующего, к которым он относился с большим уважением. Они, как и другие военные-иностранцы (Гулиц, фон Менгден и др.), стали впоследствии сподвижниками и сотрудниками Петра I. Голицын глубоко интересовался тем, что происходило в Европе. Не без пользы для себя и страны общался он с иноземными дипломатами, проявлял внимание к ученым спорам на богословские темы, которые велись в Москве между сторонниками латино-польского влияния и приверженцами ортодоксальной греческой церкви, и скорее был склонен поддерживать первых, но предпочитал открыто это не высказывать. Его терпимость к польско-латинскому влиянию не носила характера резко выраженной тенденции, ибо в основном Голицын оставался в рамках православия».
Буганов В. И. (1, с. 153—154).
Категории:
- все категории
- Античные портреты (1)
- Великие путешественники (2)
- Величайшие полководцы мира (2)
- Гении (2)
- Государственные деятели и политики (5)
- Деятели Интернета (1)
- Деятели медицины (1)
- Династии и правители (17)
- Зарубежные актёры (5)
- Зарубежные музыканты (1)
- Зарубежные поэты (1)
- Зарубежные ученые (5)
- Знаменитые политики XX века (7)
- Знаменитые политики прошлого (3)
- Знаменитые философы и мудрецы (1)
- Известные исторические деятели (6)
- Известные люди Востока (2)
- Комики и юмористы (1)
- Религиозные деятели (9)
- Российсикие ученые (1)
- Российские актеры (2)
- Российские живописцы (4)
- Российские музыканты (2)
- Российские писатели и публицисты (5)
- Российские режиссеры (1)
- Русские поэты (1)
- Спортсмены (1)